[Ciel-fake]

— Теперь вставай. — Обопрись спиной на стену и поставь ножку вот сюда, я хочу видеть, как ты ласкаешь себя! Алёна положила ладошку на промежность, и поначалу смущаясь, начала гладить свою киску. Вскоре, однако, она уже не думала о церемониях, её рука скользила все быстрее. Девушка дрожала, извивалась и повизгивала от нарастающего наслаждения, направляя на свою киску струю душа, который он сунул ей между ног. Роман скользил ладонью по её намыленной груди и бедрам. Наконец девушка, коротко, вскрикнула, громко застонала, замотала головой из стороны, в сторону схватив себя за промежность обеими руками, стала оседать на дно ванны. Восхитительно уставшие, они вылезли из ванной и снова завалились в кровать, забыв обо всем на свете, целуясь и обнимаясь как молодые любовники. Им не хотелось даже тратить время на еду, Роман принёс с кухни корзину фруктов. Только сейчас, утолив непреодолимую жажду близости, они смогли, наконец, обстоятельно поговорить. Болтая, девушка нежно

сжимала в ладошке его член, а он ласкал пальцами её влажную киску.

Из рассказа Алёны он понял, что не зря её называли скромницей, с трудом ему верилось, что эта девушка ни разу не занималась сексом раньше. Весь прежний сексуальный опыт ограничивался робкими поцелуями с одним мальчиком, который год назад переехал в другой город. Впрочем, это касалось лишь реального опыта, а ведь есть еще и фантазии. В этом смысле сексуальная жизнь Алёны была очень насыщенной. Рано открыв для себя прелести мастурбации, девочка занималась ей почти каждый день. Самым символичным было то, что её любимыми были фантазии с насилием и унижением. Алёна представляла себя и связанной жертвой маньяка, и невольницей на

пиратском судне, и провинившейся школьницей со спущенными трусиками, и бесправной служанкой у богатых господ. Сначала девушка очень стеснялась в этом признаться, боясь, что Роман сочтёт её извращенной. Но узнав, что большинство известных ему женщин тоже любят такие фантазии, она набралась смелости спросить, нравится ли ему самому играть в "господина и рабыню". — Да, нравится, даже очень. Почесав свой подбородок, Роман произнёс: — Я не терплю садизма, а вот сексуальное подчинение меня очень заводит.